Возвращение в Сумрак [СИ] - Элиан Тарс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Допев куплет, моряки расхохотались и подняли кружки:
— За капитана!
— За капитана Лагранджа!
— За самого удалого капитана всех Семи Морей!
— Ура!!!
Посуда зазвенела, моряки осушили кружки.
Затем единственный офицер, сопровождавший эту компанию, обвёл взглядом просторное помещение бара и воскликнул:
— Господа⁈ Чего приуныли⁈ Эй, хозяин! Всем пива за наш счёт!!! Не жалей! И нам подлей!
— УА-А-А-А!!! — заголосили все в кабаке.
А вскоре моряки с Франки-Штейна вновь затянули песню:
— Йо-хо-хо-хо! Йо! Хо-хо-хо!
И уже с других столов гости заведения стали им подпевать.
— За капитана Лагранджа! — вновь прогремел на весь бар самый популярный тост.
— За нашего капитана! И… за милую улыбку старпома дель Ромберг!
На пару секунд в зале повисло молчание. Оно прервалось, когда заржал кок-боцман с Франки-Штейна:
— А-ха-ха-ха! Так, мужики, Гарри пропускает ход! А ты, Гарри, молодец, красиво сказал, только не вздумай подобное повторить, когда рядом офицер де Липшек. Ха-ха-х! А то ты вмиг перестанешь быть Гарри Разноусом и станешь Гарри Безусом. Или вообще Безголовым Гарри.
Моряки расхохотались от шутки своего офицера и весело смеялись до тех пор, пока за соседним столиком не громыхнуло.
— А? — скривился Берг, оборачиваясь.
Крупный молодой мужчина в офицерском кителе флота Республики поднялся на ноги. Гневно воззрившись на Берга, он произнёс:
— Вы мешаете отдыхать другим посетителям!
— Ты чё, парень? — хмыкнул Берг. — Если нужно умиротворение, спускай свои гроши в филармонии. Ну или на необитаемом острове посиди.
Моряки с Франки-Штейна вновь загоготали, поднимая кружки:
— За офицера Берга!
— Его взгляд такой же тяжёлый, как и его палица!
— За лучшего кока на лучшем корабле!
Берг повернулся к ним, и с улыбкой начал кланяться:
— Спасибо! Спасибо!
— Хватит! — рявкнул республиканский офицер. Следом за ним нехотя стали подниматься и его матросы. Мужики не хотели упускать возможность выпить на халяву. А тут уже не один раз налили.
— А то что? — скривился Берг, с усмешкой глядя на республиканца.
— А то мы будем вынуждены прервать ваше веселье! — скрипнул зубами тот.
— О-о-о, — с довольной улыбкой протянул Берг, поднимаясь на ноги. За ним встали и другие морские волки с Франки-Штейна. — А потянешь? За последний месяц мы захватили несколько кораблей, разгромили два пиратских гнезда… Мы не нападаем первыми… почти. Но сейчас точно не будем. А вот ты? Бросишь вызов команде капитана Лагранджа? А будет чем заплатить, а, мажорчик?
— Господа! Господа! Прошу вас, хватит! — к спорщикам подлетел хозяин бара — низенький полный мужчина с залысинами. В руках он держал пустой металлический поднос, вероятно, чтобы использовать в качестве щита, когда припрёт: — Не разносите моё заведение. В стенах бара все стычки запрещены! В противном случае я буду вынужден вызвать стражу!
Берг громко цокнул и раздражённо повернулся к своим:
— Нашу свободу в стенах бара не уважают.
Если он в тот момент смотрел на бармена, то увидел бы, как мужичок побледнел.
— Офицер! — Разноус внезапно обратился к Бергу. — Я знаю, что делать!
— И что же? — хмыкнул Берг. — Просвети меня?
— Нам нужен свой бар!
Берг замер на секунду. А затем во всю глотку расхохотался:
— Точно мужики! Нужно купить бар! Эй, хозяин! Мы покупаем твой бар!
Берг сунул руку в карман и швырнул мужчине тяжёлый кошель. Таким и убить можно было! Но, к чести местного бармена, он был достаточно ловок и рефлекторно поймал кошель подносом.
— Моё заведение не продаётся! — выкрикнул хозяин обиженно, но взгляд его предательски соскользнул на кошель.
— Не бузи и загляни внутрь! Тебе хватит два таких построить!
Мужчина удивлённо распахнул глаза и развязал кошель.
Его глаза расширились ещё больше, а челюсть едва не отпала.
— Тут… тут очень много! — заикаясь, выпалил он, глядя на Берга.
Мысленно хозяин уже продал своё заведение и опасался, что, проспавшись, буйные матросы придут вытряхать из него свои шиллинги.
— Для команды капитана Лагранджа это мелочь! — махнул рукой Берг. — Ну?
— Продано! — крикнул хозяин и побежал к стойке.
— Ты смену-то доработай и замену найди! — крикнул ему вдогонку Берг. — Доплатим!
Развернувшись, хозяин на миг задумался, а затем радостно закивал.
Берг же расплылся в довольной улыбке и медленно повернул голову к республиканскому офицеру.
Тот стоял, не понимая, что делать дальше.
— Думал, мы тут балаболим, да? — хохотнул Берг. — Извини, приятель, всё взаправду. Команда капитана Лагранджа в самом деле может позволить себе купить бар. Ведь наш капитан в следующем плавании приведёт нас к очередному богатству. А мы ещё прошлую добычу растратить толком не успели. Наш капитан из другого теста! Он продолжит дело легендарного капитана Джонсона! И обязательно откроет Восьмое Море! Для тех, кто останется веселиться с нами сегодня, еда и напитки за счёт заведения!
— УРА!!! — поддержали его моряки Франки-Штейна, а вслед за ними и остальные гости.
— Ну а тех же, кому неприятно слушать про подвиги капитана Лагранджа, мы в нашем баре не держим, — холодно добавил Берг. — Таким милости просим — проваливайте.
Однако никто не ушёл.
Напротив, в этот, казалось бы, забитый бар все прибывали и прибывали люди.
И в тот вечер.
И в последующие.
* * *
На следующий день после прибытия Франки-Штейна в порт Шервиля.
Несмотря на то что острову Лореляй повезло с губернатором и мэром, на острове, и уж тем более в его столице — Шервиле, хватало не чистых на руку проходимцев. Как раз четверо таких сейчас наблюдали за входом в лавку местного ювелира Якоба Герштейна.
— Да чего так долго-то! — начал ныть один.
— Угу. Может, он вообще с пустыми руками выйдет, а? — поддержал его другой.
— Может, у него денег только на посмотреть хватит? — вякнул третий.
— Цыц! Я слышал этот задрипыш из команды капитана-алти! А у них с деньгами хорошо, — рявкнул на своих товарищей атаман.
— Да врут они всё, — поморщился Первый. — Если у них такая лихая команда, то зачем бы им понадобился этот задрипыш?
Ответить атаман не успел. Дверь лавки открылась, и на крыльцо вышел паренёк с жёсткими чёрными, как смоль, волосами узкими глазами и в нелепых круглых очках. Паренёк этот держал в руках небольшую шкатулку и любовно её поглаживал.
— Ну вот! — радостно воскликнул атаман. — А вы все ныли, что нет у них денег! Всё правда, что говорят про эту команду! И то, что их капитан настолько богат, что для себя одного снял весь бордель маман Луизы. А потом после него даже самые матёрые шлюхи в раскоряку ходили и загадочно улыбались. А теперь соберитесь, ленивые жопы. Сделаем дело, и вам тоже на девочек хватит.
С неподдельной серьёзностью на лицах бандиты проследовали за пареньком в очках. Сперва умело держали дистанцию, чтобы не спалиться раньше времени, а затем, когда очкарик свернул в один из многочисленных проулков, быстро ускорились.
Атаман широко замахнулся, намереваясь приложить парня сзади деревянной лаптой. Но очкарик резко развернулся и легко поднырнул под этим оружием, а затем, прижимая двумя руками к груди шкатулку, отпрыгнул назад.
— Что вам нужно, уважаемые? — с вызовом спросил он. — Вы мешаете мне пройти.
— Хочешь идти, отдай нам шкатулку и деньги. А затем проваливай, — рявкнул атаман. Его подручные уже окружили парня.
— Увы, не могу, — виновато ответил парень и любовно взглянул на шкатулку. — Всё это мои вложения в будущее. Надеюсь… понадобятся.
— Не будет у тебя будущего, так что не понадобятся! — хохотнул атаман, а затем без предупреждения атаковал.
Шон де Липшек, главный канонир на Франки-Штейне, всё ещё не избавился от своей мягкости и врождённого человеколюбия. Поэтому от размашистых ударов лаптой он просто уворачивался.
Однако, когда к его шкатулке потянулись грязные пальцы одного из грабителей… В голове парня раздался знакомый щелчок.
Что было дальше, четвёрка бандитов помнит смутно. Вот они пытаются обокрасть нелепого очкарика…
Вот во все стороны разлетаются брызги крови, а бандиты падают…
Вот они ударились об брусчатку…
А вот и самое страшное — безумное лицо юноши и его кулаки! Казалось, будто все четверо видят их в один момент. Этот дикарь в круглых очках с невероятной скоростью перемещался от одного тела к другому, наносил один-два удара и летел бить следующего.
— Получай! Получай! — неистово кричал этот свихнувшийся монстр в теле тщедушного юноши.
— Извиняйся, сука! — орал
